Выйти замуж за Кощея - Страница 74

— Ну вот, — хмыкнул он, — все мечты разбила вдребезги. А я уж надеялся, что смог приручить тебя, бедовую такую.

Я улыбнулась. Кощей часто меня зовет «бедовой», но еще никогда это слово не звучало так ласково.

Неожиданно где-то впереди раздался шум. Залаяли собаки.

— Что случилось?

— Тихо, — шепнул мужчина, прислушиваясь. — Никак охота? Ну точно, смотри, зверь лесной бежит, спугнули, видать. Эх, остолопы, ну кто так охотится? Хм… знаю кто.

— И кто? — Я услышала громкие разговоры и непроизвольно вжала голову в плечи. Не дай бог, такие же недовольные, как в Подземном, только этого не хватало.

— Еремей. Мы как раз Лукоморье дальней тропой объезжаем. — Кощей вновь покачал головой. — Ну кто так охотится… Ерема, Ерема, как был олухом, так и остался.

И тут, словно в подтверждение его слов, меж деревьев замелькала рыжая макушка лукоморского царя.

— Елки-перепелки! — выдал он удивленно, узрев Кощея. — Никак гости у нас!

— Гости, гости. — Бессмертный расщедрился на вежливую улыбку. — Вон с невестой выехал.

— С невестой? — Еремей расширил глаза и, подъехав поближе, впился взглядом в мое лицо. — Не та ли, что из моей вотчины тебе отдана?

— Она самая.

До этого я старательно прятала лицо на Кощеевой груди, но после таких слов скрываться не было смысла.

— Доброго дня, царь-батюшка, — раздвинула уголки губ я. Насильно раздвинула, с неохотой. Уж больно неожиданной оказалась встреча.

— Верико! И правда ты, девка? Не думал не гадал, что так скоро встречу!

— И я не ожидала.

Широкая улыбка Еремея растянулась еще шире, так что стали видны десны. Он подмигнул, повел взглядом на Кощея и вновь подмигнул.

Я закатила глаза. Ну и дурак…

— Чего это у тебя, Еремей, веко дергается, застудил, что ли? — удивленно заметил Кощей.

— Ну так старость не за горами. Это ты вон все молодеешь, а я годков-то своих не стыжусь.

— А я, значит, стыжусь?

Еремей глуповато пожал плечами.

— С младой невестой любой помолодеет.

Я нахмурилась. Что это он говорит, рыжий черт? Нечего моему Кощею чужие комплексы присобачивать.

— Наоборот, царь-батюшка, — в эти слова мне пришлось вложить весь мед, который смогла отыскать, — с таким-то женихом любая девица себя царицей враз почувствует. Жаль, тебе такое не ведомо.

Еремей замер, но, решив, что это игра, для отвода глаз придуманная, вновь подмигнул.

— Так куда путь держишь, соседушка?

— Домой возвращаемся. — Кощей отвечал благодушно, видно, по сердцу пришлись мои слова.

— Откель?

— Из Подземного.

— Ой, далече! Притомились небось? Так, может, ко мне пожалуете, отдохнете? Да и невестушка твоя наверняка по Лукоморью соскучилась.

— Ничего я не соскучилась.

— Тише, Верико, — шепнул Бессмертный, — я давно собирался к ним заглянуть, а это хороший повод.

— Зачем тебе Лукоморье?

— Неспокойно там, как бы из-под власти моей не ушли, надо бы проверить, народу показаться. Ну не противься, дело недолгое, а ты и правда отдохнешь.

— Кощей…

— Я прошу. — Он приблизился к самому уху и чуть дотронулся губами до мочки. — Так надо.

— Ну надо так надо. Только еще раз чмокни.

Кощей рассмеялся и дотронулся до щеки.

— Мы едем! — обратился он к Еремею. — Прикажи затапливать баню да стол повкуснее готовь.

Банька была и правда хороша. Я с удовольствием смыла всю дорожную грязь, обернулась простыней и пошла в комнату. Сейчас бы еще отдохнуть пару часиков, пока Кощей свои дела решает, и все, можно домой ехать.

— Верико, наконец-то! — В выделенных мне покоях уже поджидали Еремей и толстый дьяк.

Черт! Ну не хочу я их сейчас видеть, не хочу! И вспоминать про яйцо тоже не хочу. Не сейчас, не так.

— Что же ты так долго парилась? — укоризненно вымолвил дьяк. — Знала же, что ждать будем.

— Не знала. Даже не догадывалась.

— Ну как же не знала? Ты, девка, дури-то не говори. Уж не ведаю, чем промыл тебе Кощей мозги, но дело благое помнить должна. Где яйцо?

— Какое? О чем ты, родимый? Ни про какое яйцо не слышала.

— Как не слышала?! — Еремей вскочил с лавки. — Тебя за чем к Кощею отправили? За яйцом! Давай сюда!

— Нет у меня ничего. И вообще, чего приперлись? — Я топнула ногой, совсем как Либуша, когда на холопов ругалась. — Я отдохнуть хотела, поспать немного, а то ночью с комарами особо не выспишься. Выметайтесь живо!

— Эй, девка! — Дьяк грузно поднялся вслед за своим царем. — Совсем разум помутился?

— Это у тебя сейчас помутится. И не только разум. Пошли вон!

Еремей почесал рыжую макушку и вроде как успокоился.

— Не ори, не у себя дома челядь распекаешь, а с царем беседу ведешь. — Он уселся и, вытянув ноги, вперился взглядом в собственные сапоги. — Это что же получается, яйцо ты не нашла?

— Не нашла.

— Ну хоть искала?

— Искала, — честно призналась я. — Да только запрятано оно так, что днем с огнем не сыщешь.

— Запрятано, значит. Эх, дела… Ну что ж, придется тебе все-таки выйти замуж за злодея да разузнать в супружеской постели, что да как со смертью-то, есть ли способ найти али нет.

— Ничего я узнавать не буду.

— Как так? — Еремей пошевелил пшеничными бровями. — А, понимаю. Замуж за колдуна не хочешь. Так не ради себя стараешься, ради всего царства Лукоморского.

Я усмехнулась.

— Да плевать я хотела на ваше царство. Сказала ничего узнавать и искать не буду, значит, не буду.

— Да ты чего, девка, ты чего? — подал голос изумленный дьяк. — Ты в бане, что ль, угорела? Как ты домой попадешь-то, коли яйцо не принесешь? Желание рыбка-то должна исполнить! Иначе не выбраться тебе на родину, так и помрешь в одиночестве.